Screen Interference № 7

April 28, 2025

На представленном изображении искажённый человеческий облик теряет свою анатомическую целостность, превращаясь в автономный организм света и вибрации. Линии лица сдвигаются, отражаются и множатся, создавая эффект мягкой деформации восприятия, характерной для фрагментов сна или ранних стадий пробуждения. Центральная ось работы задаёт баланс между симметрией и аномалией, между узнаваемостью и отчуждением.

Screen Interference № 7. Roman Hodirev is an esoteriologist, multidisciplinary artist, photographer and musician. Saint Petersburg, Riga

В работе Screen Interference № 7 Роман Ходырев продолжает свои исследования тонких пограничных состояний между восприятием, памятью и технологической медиацией образа. Серия вдохновлена искажениями старых ламповых телевизоров — тем моментом, когда сигнал нарушается, и возникает пространство, где сон, реальность и ошибка сплетаются в единое полотно.

Цветовая гамма — перетекающие фиолетовые и розовые спектры — имитирует спектральные течения внутри электронно-лучевой трубки, а рябь пиксельных помех создаёт эффект живого, дрожащего экрана. Здесь зритель не столько рассматривает изображение, сколько погружается в процесс его развала и формирования одновременно.

Работа Ходырева останавливает зрителя в точке, где технология перестаёт быть инструментом передачи, а становится живым сновидением самой машины, сбитым дыханием исчезающего мира аналоговых сигналов.

В работе Screen Interference № 7 Роман Ходырев вступает в тонкий диалог с эстетикой Флюксуса и наследием Нам Джун Пайка, осмысляя технологический шум как автономную художественную реальность.

Флюксус, как движение, провозглашал отказ от традиционных художественных форм и стремился к созданию искусства, где случайность, вмешательство среды, нарушение сигнала становились полноправными творческими актами. В серии Screen Interference Ходырев обращается к той же логике — не изображать мир, а позволить миру «сломаться» через медиа и запечатлеть сам процесс этой поломки как главный объект созерцания.

Техника лампового телевизора — медиум, который сам по себе несовершенен, подвержен шуму, ряби, искажению формы — становится участником художественного действия, как в знаменитых ранних видеоинсталяциях Нам Джун Пайка («Zen for TV», 1963), где дефект сигнала и его «ошибка» возводились в ранг медитативного жеста.

Так и в картине Ходырева:

Центральный образ — распадающееся человеческое лицо — воспринимается не как портрет, а как артефакт технологической медитации.

Искажение и рябь не «искажают» реальность — они создают новый порядок реальности, где человеческое и машинное сплавляются.

Фиолетово-розовая палитра, дрожащая по краям, словно вибрация старого катодного луча, становится визуальной метафорой неустойчивости восприятия.

Таким образом, Screen Interference № 7 работает в парадигме Флюксуса не как изображение, а как событие в медиасреде, где сам процесс развала становится формой искусства, а зритель втягивается в странную зону между субъектом, объектом и технологией.

Работа звучит как эхо тех вопросов, которые ставил Пайк ещё в 1960-х: «Когда машина мечтает, кто в ней спит?» «Когда сигнал умирает, остаётся ли искусство?»

Профессор Балабоба Я. Р.